Советский самолет, который убивал звуком М-25 Мясищева

Большинство боевых самолетов относятся к одной из нескольких условных категорий: истребитель, бомбардировщик, штурмовик. М-25, или "Тема 25", разработанный советским авиастроительным бюро имени Мясищева в 1969-1972 годах, не относился к ним. Это был штурмовик, предназначенный для применения совершенно нового вида боевых действий: уничтожения врагов с помощью звукового удара.
История начинается на юго-западе России в последние месяцы 1968 года. Одинокий истребитель МиГ-21С Fishbed с визгом проносится в холодном, сухом воздухе над сельскохозяйственными угодьями близ Липецка, набирая скорость по мере того, как пилот нажимает на ручку газа. Он достигает границы большого полигона, плавно подталкивает стик полета вперед и выравнивается на высоте пары десятков метров. Включается форсажная камера. Самолет переходит на сверхзвуковую скорость.

 
Массивная ударная волна эхом разносится над бесплодной мерзлой землей, куски грязи и высохшей травы взлетают высоко в воздух, оставляя за собой шлейф, как боковой ураган. Как вам скажет любой пилот МиГа, на сверхзвуковых скоростях истребитель превращается в бомбардировщик: вы летите по рельсам, стик управления - "резиновый", даже самый незначительный маневр сильно напрягает планер. Чем дальше от вас смертоносная земля, тем лучше. Но секретные военные эксперименты не должны быть безопасными.

Несколько датчиков разбросаны на земле на траектории полета МиГа: узкие стальные трубки, похожие на металлические ручки, закрепленные на похожих на скамейки подставках из грубо сваренных труб. Они встряхиваются, когда самолет проносится над землей, и результат регистрируется.
Проходит полгода, и 17 июня 1969 года по коридору Министерства авиационной промышленности в Москве проходит Владимир Васильевич Струминский - директор Института теоретической и прикладной механики Сибирского отделения Академии наук Союза Советских Социалистических Республик. Это высокий, подтянутый мужчина с ястребиными чертами лица, невероятно длинным названием должности и папкой с грифом "Совершенно секретно" в руках. В папке - отчет о проведенных ранее экспериментах, а также решение совета министерства по новому проекту: начать разработку "Темы 25: специализированный ударный самолет со звуковой волной".

Эксперименты по низколетящему сверхзвуковому МиГ-21, проводившиеся на удаленном полигоне, были совместной работой института и ВВС СССР по заказу министерства. Причина такого приказа не совсем ясна и сама по себе является загадкой. Но результат был однозначным: Струминскому будут предоставлены финансирование, кадры и связи для дальнейшей разработки "темы 25". Хотя максимальное давление, создаваемое звуковой стрелой МиГ-21, составляло 0,05 килограмма силы на квадратный сантиметр - 0,7 psi, достаточно, чтобы разбить оконное стекло, но едва ли что-то большее, - концепция оказалась достаточно перспективной.

Конечно, МиГ-21 - очень аэродинамичный самолет, спроектированный так, чтобы иметь минимальное сопротивление, что означает минимальный звуковой удар. Чтобы получить более мощный звуковой удар, нужно иметь самолет с гораздо меньшей аэродинамикой. Форма самолета еще более важна, так как можно сфокусировать звуковой удар, генерируя его плоскими поверхностями, а не круглыми сечениями фюзеляжей обычных самолетов. Согласно исследованиям Струминского, некоторые модификации планера МиГ-21 позволили бы увеличить ударную волну в 5-6 раз, доведя ее до 5 psi - достаточно, чтобы обрушить здания и привести к гибели людей. 

 
Но для того, чтобы сделать такой неэродинамичный самолет сверхзвуковым, нужна колоссальная тяга. Кроме того, конструкция самолета должна выдерживать сопротивление и тепло, которое возникает при этом. Чтобы действительно использовать разрушительную силу звукового удара, необходим специальный, чрезвычайно прочный планер и невероятно мощные двигатели к нему.
Струминский был назначен на эту задачу не случайно. Он стал носителем звания директора Института теоретической и прикладной механики Сибирского отделения Академии наук Союза Советских Социалистических Республик в 1960 году после ухода из КБ Мясищева, одного из ведущих советских экспериментальных конструкторских бюро того времени, где он работал над сверхзвуковыми стратегическими бомбардировщиками. В 1960 году бюро было расформировано самим Никитой Хрущевым. Среди нескольких человек, ответственных за это - людей, активно распространявших идею о том, что в связи с развитием межконтинентальных баллистических ракет у стратегических бомбардировщиков нет будущего - был не кто иной, как Струминский. 

Когда бюро было расформировано, его начальник - Владимир Михайлович Мясищев - был переведен на должность руководителя Центрального аэрогидродинамического института (ЦАГИ), престижной и влиятельной академической организации, где Мясищев имел возможность делать практически все, кроме того, что он действительно любил - проектировать самолеты. Но он был привычен к трудностям. Он всю жизнь работал над экспериментальными самолетами, даже несколько лет провел в ГУЛАГе, и такие мелочи, как замена самолетов ракетами, не могли его остановить.

В 1967 году Мясищев ушел из ЦАГИ и вновь создал свое бюро, которое сразу же начало работать над передовыми исследованиями и проектированием концепций космических самолетов. Оно же стало тем самым местом, куда был отправлен Струминский со своей "Темой 25".
По словам одного из сотрудников бюро, ожидалась война между Мясищевым и человеком, разрушившим его мечты, - Струминским. Но все обернулось иначе. Когда эти два человека встретились впервые с 1960 года, они сняли пиджаки, сели за стол и начали вежливую беседу двух ученых, у которых было желание создать то, чего никто не мог создать. Они обсудили идею штурмовика со звуковой стрелой, ее реализацию, трудности и необходимые исследования. Немедленно было сформулировано подробное предложение по конструкции, которое было отправлено в Министерство. 

За спиной у двух конструкторов были ресурсы института Струминского с невероятно длинным названием, бюро Мясищева, ЦАГИ и ВВС. Работали они раздельно - Струминский в Новосибирске, Мясищев в Москве, - но работа шла быстро. К концу 1970 года был проведен очередной цикл испытаний МиГ-21, намечено несколько возможных вариантов конструкции, и вот-вот должна была начаться работа над моделями для испытаний в аэродинамической трубе. 
Фюзеляж должен был быть плоским и прямоугольным, с острым носом и кабиной пилота впереди. В подфюзеляжной части должен был располагаться "выступ" - выступ, который выдвигался бы во время атаки и увеличивал сопротивление на 60%. От углов "уступа" отходили небольшие "ребра", которые еще больше фокусировали ударную волну.
Было несколько предложений по размерам самолета, весом от 20 до 165 тонн. Вариант весом 110 тонн, с длиной фюзеляжа 39 метров и размахом крыльев 25 метров, был разработан дальше всех и, возможно, считался самым перспективным. Для его крыльев рассматривались несколько конфигураций, включая дельтавидный и обычный, а также несколько вариантов расположения двигателей: внутри фюзеляжа, под крыльями, между хвостовым оперением. Инженеры в основном остановились на последнем варианте, но для его реализации необходимо было иметь сами двигатели. 

Возможно, главной причиной того, что прототип М-25 - комбинация "Темы 25" Струминского и "М" Мясищева - так и не был построен, было отсутствие этих двигателей. Это была обычная проблема для советских авиаконструкторов, усугубленная уникальностью проекта. Желаемое число Маха, которого должен был достичь М-25 для максимального эффекта ударной волны, составляло 1,4, но самым мощным двигателем, которым располагало бюро, был экспериментальный люлькинский АЛ-21Ф, который не работал дальше 1,15 Маха. Были предложения использовать ракетные ускорители в момент атаки. Это казалось разумным, но не помогло протолкнуть проект через бюрократию, с которой он столкнулся.
Почти все, что мы знаем о М-25 и процессе его проектирования, получено от Станислава Гавриловича Смирнова, главного инженера бюро Мясищева и одного из лейтенантов Мясищева в то время. Ему было поручено записать первую встречу Струминского с Мясищевым и записать предложение по проекту. Он также служил связным между Москвой и Новосибирском, направленным Мясищевым для наблюдения за работой Струминского. В 2017 году Смирнов опубликовал в "Крыльях Родины", российском авиационном журнале, длинную и исчерпывающую статью, в которой подробно описал свой опыт работы над проектом.
В статье Смирнова большое внимание уделяется динамике отношений между Струминским и Мясищевым, которая оставила большое впечатление на молодого инженера. Результат этой динамики - самолет М-25 - представлен как великое достижение и чрезвычайно перспективный самолет, и ощутимо чувство горечи от того, что предложение так и не было завершено. В то же время Смирнов выступает как пацифист, ругая и идею использования передовых технических достижений в разрушительных целях, и пошловатое прозвище, которое позже дали М-25 - "Адский жнец". Такая позиция парадоксальна, но не совсем уникальна: человек - ученый, для него новизна идеи и трудности ее исполнения были гораздо важнее, чем то, почему эксперимент получил финансирование.
Еще одна вещь, которую Смирнов ругает в своей статье, - это советская бюрократия. Он ярко описывает трудности, с которыми сталкивались инженеры, то, как коммунистическая партия пыталась вмешаться в их деятельность, и жалобы, которые некоторые "геростраты" подавали на ученых в надежде получить повышение. По словам Смирнова, М-25, как и многие другие перспективные проекты, был загублен едва функционирующей системой, которая давала власть некомпетентным и чрезмерно ретивым чиновникам. Работы над М-25 были прекращены в 1972 году, после того как у партии появились сомнения в реальных разрушительных возможностях такого оружия, а инженеров обвинили в пустой трате денег и времени на бесполезные исследования.
Смирнов может быть прав в отношении одних аспектов проекта и не прав в отношении других. Он утверждает, что Министерство авиационной промышленности загорелось идеей поставить звуковой удар на вооружение (и назначило на эту должность Струминского) после того, как увидело эту идею в западных СМИ. Предположительно, американцы и французы тоже пытались создать подобные самолеты и проводили свои эксперименты с F-104, F-105 и Mirage III в середине 60-х годов. Хотя эксперименты по изучению воздействия звукового удара на организм человека проводились и широко освещались, нет никаких доказательств того, что кто-то на Западе действительно пытался использовать его в качестве оружия. 

Кроме того, Смирнов предполагает, что при полете нескольких М-25 в строю их ударные волны будут резонировать, значительно усиливая свое воздействие, что сделает их способными срывать башни танков. Такая возможность кажется надуманной, поскольку в 2019 году NASA провело первые эксперименты по сверхзвуковым полетам в строю, и взаимодействие между ударными волнами оказалось гораздо более сложным. Смирнов признает, что некоторые идеи его команды в конце 60-х годов были довольно наивными в ретроспективе и были опровергнуты в последующие десятилетия, но когда речь заходит о концепции наземной атаки с помощью звуковой стрелы, он твердо стоит на своем. 
Возможно, в этом есть определенный смысл. Хотя М-25 так и не был реализован, были и другие попытки сделать нечто подобное, хотя и довольно нерегулярно. В 1980-х годах несколько МиГ-21 были отправлены в Афганистан, как для проведения бомбардировочных миссий, так и для того, чтобы иметь поблизости несколько истребителей на случай, если Пакистан решит оказать активную военную поддержку моджахедам. Существует множество свидетельств того, как МиГи использовали "психологическую войну", пролетая над афганскими позициями на сверхзвуковых скоростях, надеясь вызвать хаос среди вражеских комбатантов. 

Некоторые говорят, что это сработало, некоторые - нет. Один летчик описывает рутину, когда пилоты входили в зону боевых действий на высоте 200 метров на скорости 1,4 Маха. Иногда они замечали под собой стадо овец. Иногда, возвращаясь с задания, стадо ложилось, а пастух падал на землю и закрывал голову руками при одном только виде советских самолетов. 
Так что М-25 является одним из самых уникальных и интересных предложенных самолетов в истории авиации.